Демон, йог и травма грушевидной мышцы - продолжение (перевод)

Многие из вас, наверное, помнят опубликованную в январе статью «Демон, йог и травма грушевидной мышцы». Недавно мне задали несколько вопросов о ней, и я решила рассказать, что было дальше.

Травма прошла! Я всё еще чувствую напряжение, и, наверное, образовалась рубцовая ткань – сейчас я стараюсь избавиться и от этого. Мне помогли советы Кино МакГрегор, а также моей коллеги, Таннер Бэйзмор, которая работает у нас в Шарлотте. Подробно всё описано в исходной статье, а здесь коротко о главном. Пять месяцев мне понадобилось на то, чтобы, поняв, что именно надо делать, и применяя это на практике, привести себя в «нормальное» состояние.

Меры, которые помогли вылечить раздраженную правую ногу

Постоянно включать мышцы

Сжимать бандхи в течение всей практики, что бы ни происходило.

Постоянно задействовать всю ногу, напрягать переднюю и даже заднюю ее поверхность.

Стоя - толкаться ступнями в пол, а сидя - прижимать к коврику заднюю поверхность ног.

Я чувствовала себя железным дровосеком, и, наверное, со стороны это так и смотрелось, но зато за счет этого закрепляла мышцы и не могла наклониться вперед дальше, чем позволял таз. То есть я не перенапрягала и так поврежденные мышцы ноги и могла заниматься даже в процессе восстановления, поскольку не было нагрузки на место травмы.

Двигаться мееееедленно

Мне приходилось всё делать крайне медленно, чтоб успеть включить нужные мышцы. Как только я забывала об этом и ускорялась, тем самым усугубляла травму и увеличивала время, необходимое для восстановления.

Дыхание

Дыхание ведет к осознанности, которая позволяет справляться с болью. Травма никуда не делась, и мне было всё так же больно, даже когда она уже заживала. Предосторожности, о которых я пишу, помогли мне сдерживать боль, а затем и постепенно свести её на нет.

Не перенапрягаться

Сначала я занималась днем, а вечером ещё делала растяжку, но моему несчастному травмированному телу было слишком тяжело.

Выравнивать бедра

Очень важно было держать таз в как можно более нейтральном положении.

Вторая серия

Пока я восстанавливалась, в первой серии для меня было слишком много наклонов. Не то чтобы я советовала всем, у кого травма грушевидной мышцы или задней поверхности бедра, броситься делать вторую последовательность и забыть о первой. Просто я уже делала вторую серию, и теперь, выполняя её чаще, могла заниматься достаточно интенсивно, при этом не сильно нагружать ногу. Травма повлияла и на вторую серию, но ощущения были намного приятнее, чем во время первой. В прогибах всё было нормально, равно как и в пинча маюрасане, накрасане, бакасане, стойках на голове и скрутках. Единственное, приходилось чуть медленнее делать позы с ногой за головой – но если тело было в хорошем состоянии, то даже они получались сносно.

Изменения

В те дни, когда всё же делала первую серию, я сильно меняла позы. Первое время я не могла наклоняться вперед. Вообще. Более того, я была не в состоянии делать почти все завершающие асаны, так как поднимать ноги в стойку на плечах было невыносимо больно.

Там, где нужен был наклон, я просто стояла или сидела, напрягая мышцы и следя за дыханием. В перевернутых позах укладывала ноги на стену. До травмы я немного занималась третьей серией, теперь же это дело пришлось забросить до выздоровления - я только начала осваивать эту новую для меня последовательность, к тому же и так было чем заняться.

Тепло

Грелка, горячий душ, горячие ванны и «горячая» йога. Плюс нагреватель – без него я бы просто не выжила. С йогой в жарких помещениях у меня всегда были сложные отношения, но из-за острого воспаления я каждое утро просыпалась и чувствовала себя куском свинца, а благодаря нагревателю я всё же могла заниматься днем.

Избегать утренних занятий

Вот честно, если бы я, как примерная, делала асаны в шесть утра, моё тело бы развалилось на куски. И для меня, и для травмы утро стало самым тяжелым временем. Тело было жесткое и хрупкое, как сырая макаронина. А дальше, в течение дня, воспаление спадало, и двигаться становилось уже легче. Лучше всего получалось заниматься во второй половине дня.

Снова «боевая» готовность

Первая серия в полную силу

Задняя поверхность бедра жутко зажалась. Какими я только стилями не занималась за 11 лет йоги, – но именно в первой серии аштанги у меня были существенные сдвиги. После любой травмы, любой болезни она во мне затрагивает то, что надо, и волшебным образом возвращает тело и ум на место.

Полное выздоровление… Ну почти

Наклоны и завершающие позы идут нормально – пока не так хорошо, как до травмы, но всё-таки это выглядит не совсем убого. Третья серия пока в мои планы не входит, сначала хотелось бы уверенно себя чувствовать в первой и второй.

Вот несколько свежих фотографий.

Автор: Шанна Смол

Источник: http://ashtangapictureproject.com/the-update-the-demon-the-yogi-piriformis/

"Олд скул" в аштанга йоге (перевод)

Я – аштангист. К сожалению, мне не довелось заниматься в Майсоре, пока Гуруджи был жив. Я поехала уже к его внуку Шарату, и сейчас продолжаю регулярно ходить на его лэд-классы у нас в США. И как преподаватель, и как хранитель традиции он у меня вызывает бесспорное уважение.

Гуруджи и три поколения

Но сегодня я хотела бы высказаться от имени подпольного общества аштангистов, которые занимались у старших учеников Гуруджи – таких, как Манджу Джойс. Это старший сын Гуруджи, и удивительно, как часто в разговорах о семье Джойсов никто не произносит его имени.

У семидесятилетнего Манджу, в общем-то, самый большой в мире стаж практики и преподавания. Когда Гуруджи впервые приехал в Америку учить людей йоге, Манджу сопровождал его, а затем решил остаться строить собственное счастье. Может, поэтому меня к нему всегда тянуло, ведь я тоже временами не прочь побунтовать.

Я познакомилась с Манджу несколько лет назад на его семинаре в Чикаго и просто влюбилась в его личность, улыбку, рассказы. Я продолжила заниматься у него и прониклась глубоким уважением к его педагогическому подходу.

Манджу учит так же, как его отец в те времена, когда в шалу еще не рвались толпы людей. Он советует делать столько поз, на сколько у человека хватает сил, и практически никогда никого не останавливает. Соответственно, мы должны уметь слушать себя, чтобы в какой-то момент понять, что на сегодня асан хватит.

Урок интуиции

В ноябре 2014 года я занималась на Мауи у Манджу и Нэнси Гилгоф. Как-то я спросила у Манджу разрешения попробовать следующую позу в продвинутой серии, и он мне велел изучить сразу несколько асан подряд, а на следующий день начать их делать!

Пораженная, я с волнением несколько часов вглядывалась в видео, где Гуруджи вёл эту часть последовательности, запоминала названия поз на санскрите и счёт виньяс. На следующий день я начала делать асаны и, дойдя до этого куска, увидела, что все труды оказались напрасными!

Я барахталась, (много!) падала, смеялась и, в конце концов, присмирённая и обессиленная, свернулась калачиком на коврике, пытаясь глубоко дышать и успокоиться. На следующий день я убрала все новые асаны, кроме одной.

Это меня очень многому научило. Манджу меня не останавливал – я остановилась сама. То есть вместо того чтобы послушаться кого-то другого, я осознала, что надо замедлиться, и сумела себя сдержать.

Зажигаем по олдскульному

Этим как раз прекрасно то, как учили раньше: такой подход заставляет нас слушать себя, чувствовать собственное тело и наблюдать за тем, что происходит. Он помогает понять, что интуиция, а не свод правил, должна каждый раз подсказывать, как сегодня стоит заниматься и когда лучше остановиться.

Безусловно, важно, например, следовать правилу и заниматься каждый день, но чересчур жесткие рамки человека просто задушат.

Кроме того, Манджу учит, что освоение асан не всегда прямолинейно – например, нередко новые позы помогают в каких-то из предыдущих. Я смогла в этом убедиться: по-настоящему глубокие изменения я впервые почувствовала, когда стала делать всю первую серию, а затем – когда дошла до конца второй.

Такой подход мне ближе всего: и когда я сама занимаюсь, и когда преподаю. Для меня главное –не виртуозно владеть телом, а, скорее, сделать каждую асану достаточно устойчивой и удобной, чтобы прочувствовать её энергетически.

Это же я стараюсь передать ученикам. И если человек не до конца освоил асану, это не значит, что я не предложу ему попробовать следующую. Скорее, я буду смотреть на то, как он дышит, сколько у него сил, что в его жизни происходит.

По опыту, это помогает избавиться от «гонки за асанами» – ловушки, в которую попадают многие аштангисты. Когда неспособность что-либо сделать не «тормозит» учеников и они это знают, то могут с энтузиазмом учиться сложным асанам и получать от этого удовольствие. Да, оказывается, занятия могут радовать!

Дыхание, бандхи, дришти

Есть некоторое количество людей, которые учились у старших учеников Гуруджи, и им нравится такой консервативный подход. Но обычно, когда речь идет об аштанге, их как будто не существует.

Насколько часто слышишь о многочисленных инструкторах, недавно авторизованных в Майсоре, настолько редко упоминаются все те преподаватели, которые занимались у ранних учеников Гуруджи. И те, и другие – часть всемирной сангхи аштанги, и все они заслуживают уважения и признания.

Да, виньясы чуть-чуть изменились, немного пересмотрели методологию обучения, но основа всё та же: бандхи, дыхание и дришти. Это общие для нас всех принципы, и меня радует, насколько неизменными они сохранились.

Какой бы подход ни был нам ближе, йога Гуруджи живее всех живых. Хоть и приятно было бы найти «самый правильный способ», на самом деле его не существует. Есть много разных путей, и если человек понимает, что он делает, любой из них принесет ему здоровье и счастье.

Вы и есть книга

Как-то я услышала от Манджу притчу о человеке, который искал все ответы. Он всё задавал и задавал Богу вопросы, а ответов так и не было. Решив тогда обратиться к мудрецам, он пошел к одному из них и задал много-много вопросов.

Мудрец изрек, что ответы на все его вопросы написаны в книге, лежащей за тридевять земель в небольшом храме на вершине холма. И человек пустился в тяжелый путь. Он шел и шел, пока не увидел храм на вершине холма.

Вбежав внутрь, он, вне себя от радости, увидел ту самую книгу с ответами! Просмотрев оглавление, он открыл её на той странице, где надеялся прочитать ответ на первый вопрос.

К его безмерному удивлению, там было зеркало. Вернувшись к оглавлению, он попробовал другую страницу – и там тоже было зеркало. Еще раз – снова зеркало. Он стал листать всю книгу и понял, что все её страницы зеркальные!

Тогда человек понял, что все ответы в нем самом. Или, как говорит Манджу: «Вы и есть книга».

Ваша практика – зеркало

Это то, чем аштанга бесценна: в ней мы познаем себя, словно в зеркале. Шарат развил во мне точность, самодисциплину и доверие йоге. Благодаря Манджу я стала менее озабоченной и более гибкой, а также открыла для себя глубокое энергетическое воздействие практики.

Автор: Пранидхи Варшни

Источник: http://www.doyouyoga.com/the-old-school-of-ashtanga-yoga/

Демон, йог и травма грушевидной мышцы (перевод)

Давайте сразу договоримся: я не врач. Я всего лишь рассказываю леденящую кровь историю борьбы с демоном, поселившимся у меня в правой ноге. Используйте эти слова на свой страх и риск.

Я полагаю, что у меня синдром грушевидной мышцы, ну, или, может быть, в моей правой ноге живет демон. Когда я набрала на WebMD «демон в правой ноге», мне выдали не совсем то, что я искала, но вот статья о синдроме грушевидной мышцы:

Симптомы синдрома грушевидной мышцы

Синдром грушевидной мышцы сначала обычно проявляется в виде болей, покалывания или онемения в области ягодиц. Боль может быть сильной и распространяться вдоль седалищного нерва (ишиаз). Причина болевых ощущений заключается в давлении грушевидной мышцы на седалищный нерв, например, на автомобильном сидении или во время бега. Также боль может появляться, когда человек поднимается по лестнице, непосредственно давит на грушевидную мышцу или долго сидит на одном месте. Однако в большинстве случаев ишиаз возникает не из-за синдрома грушевидной мышцы.

Все эти симптомы были у меня почти каждый день, но я научилась с ними справляться и почти от них избавилась. Повторяю, я не врач. Может, у меня просто раздражена правая нога. Но я надеюсь, что вы из этой статьи почерпнете что-нибудь полезное для лечения своей травмы.

Я преподаю йогу, и меня окружают люди, которые хорошо представляют себе человеческое тело. Я много общалась с разными специалистами по анатомии, опытными преподавателями йоги, врачами, физиотерапевтами, мануальными терапевтами и массажистами. Некоторые советы мне помогли, а некоторые – нет.

Шанна Смол. Фотограф: Ванда Кох.

Что мне НЕ помогло

Сгибать колени. Это привело к смерти и разрушению. Я ниже поделюсь с вами полностью противоположным советом, который в моем случае оказался одним из самых полезных. С согнутыми коленями мышцы стали более уязвимыми. Я не врач, но мне кажется, что это движение расслабляло мышцы, и вся нагрузка шла непосредственно в поврежденный участок. То есть мышца безвольно провисала, как веревка, и любая приложенная сила сразу передавалась в слабое место. Травма меня беспокоила всё больше, и в конце концов мне пришлось на две недели прерваться из-за непроходящей боли. (У кого есть мысли насчет того, почему это не сработало, можете написать.)

Слишком много растяжки для бедер. Из-за неё я сильнее, чем когда-либо раньше, откатилась назад: бедра и спину как будто заклинило, я еле могла двигаться, и мышцы жутко воспалились. Что значит «слишком много»? В то время я днем занималась йогой, а по вечерам тянулась, но в результате пришлось совсем отказаться от вечерних упражнений. Еще я ходила на инь-йогу и в группы «deep stretch» (где мы держали позы на растяжку не меньше 2-5 минут) – эти занятия я тоже бросила. Если слишком много двигаться, мышца воспаляется и болит, и всё только усугубляется.

Это не мешает мне заниматься раскрытием бедер. В первой и второй сериях аштанги я честно делаю все позы с ногой за головой и разнообразные лотосы, просто я в них не сплю: пять дыханий – и всё.

Не обращать внимания на боль. Так, попробую объяснить это понятным языком. Я чувствую, что травма есть, и в некоторых позах в этом месте слегка тянет. Понятно, что так и будет, пока всё не заживет, и дальше такого дискомфорта я не захожу.

Сильное давление и прямое воздействие на место травмы. Я разминала его мячиками и массажными валиками, через пару дней обнаружила воспаление и перестала. Лёжа на диване или в кровати, я боюсь правой ноги как огня – даже сейчас, печатая эти строки, я чувствую, что вес моего тела немного смещен влево. От непосредственного давления всё сразу воспаляется.

Осторожно с правкой на эту ногу. Это безопасно, только если у преподавателя достаточно опыта, и он точно знает, что делать в таких ситуациях. Если вы не уверены, лучше ногу не трогать.

Тепло. Одновременно друг и враг. Оно очень помогает раскрывать мышцы, но при этом весьма обманчиво. Когда я занимаюсь «горячей» йогой, и всё тело разогревается, то практически не чувствую травмы. Бывают дни, когда на меня находит исключительная глупость, и, забыв обо всех предосторожностях, которые дальше перечислю, я слепо верю ощущениям нагретого тела и думаю, что травма правда куда-то исчезла. День-два спустя боль возвращается в двойном объеме, и всё получается значительно хуже. Если вы, как и я, любите заниматься в жарких помещениях, будьте ещё осторожнее. Четко выполняйте то, что написано ниже, и тогда тепло вам как раз поможет восстановиться.

Что мне помогло: стабилизация и уход при воспалении

Напрягать бедра изо всех сил. Да, в асанах вы будете похожи на Железного Дровосека, или окружающим будет казаться, что вы страдаете легким запором. Но именно так я смогла восстановиться процентов на 90, притом что исходно я была практически инвалидом. Предполагаю, что дело вот в чём. Инструкторы по йоге Барона Баптиста часто советуют «прижимать мышцу к кости», и за счет этого создается, так сказать, повязка из мышц. Тогда они не просто «развеваются на ветру», что как раз происходит, когда колени просто согнуты или всё расслаблено. Здесь же напряжение распределяется по всей ноге, и уже не идет прямо в слабое место – таким образом, травмированная зона остается неподвижной. (Если у вас есть другие предположения, пожалуйста, поделитесь ими в комментариях.)

Бандхи. Я уже не раз делилась высказываниями Кино МакГрегор. Мне кажется, она какой-то экстрасенс. Как раз незадолго до её приезда в наш городок я получила ту самую травму, с которой началось всё это безумие. К семинару острая стадия была уже позади, и травма тихо, но постоянно действовала на нервы. Рассказчик из Кино невероятный, и в какой-то момент среди многочисленных баек она вдруг заговорила о бандхах и грушевидной мышце, утверждая, что с их помощью можно избавиться от травм. И да, она сто раз права. Я начала обращать внимание на подзабытые бандхи - и травмы как не бывало. Почему она вернулась? А потому что я сорвалась и стала заниматься всё той же ерундой, из-за которой всё и случилось...но об этом в другой раз.

Бандхи стабилизируют, так как заставляют сокращать мышцы. Невозможно, вообще ничего не напрягая, сделать уддияна или мула бандху.

Прижимать заднюю поверхность ног к полу. Вот ссылки на отличные видео с объяснениями Кино МакГрегор и Дэвида Гэрригеса. Я за этим слежу во всех наклонах – опять же, это стабилизация.

http://www.youtube.com/watch?v=iFUduxyYdWY

http://www.youtube.com/watch?v=VOxrxnCfzvs

Давить в пол ступнями и мизинцами ног. Точно так же стабилизирует в стоячих позах, как предыдущий пункт – в сидячих.

Двигаться неспешно. Если цель в том, чтобы сосредоточиться на устойчивости и правильно задействовать тело, надо замедлиться. Если продолжать галопом нестись сквозь последовательность, точно говорю, что травма никуда не денется. Никогда до конца не входите в позу, не обезопасив ногу всеми перечисленными способами. Даже одна-единственная асана без этих предосторожностей отбросит вас назад.

Мешок со льдом Mueller

Лёд. Мне безумно нравятся мешки со льдом фирмы Mueller. Они долго остаются холодными, при этом не текут и на них не конденсируется вода. Холод снимает воспаление – смотрите только, чтобы давление было не слишком сильным, и не сидите на льду дольше 10-15 минут.

Преподаватель йоги, который владеет стабилизирующей правкой. Если правильно к этому подойти, можно так укоренить ногу, что поза никак не будет воздействовать на травмированную область. Большая часть инструкторов вообще не в курсе, что такое бывает. Кроме того, если часто ходите на занятия под счет, вряд ли вас будут так править, поскольку на это нужно время. Я знаю два вида стабилизирующей правки. В первом варианте инструктор сначала вставляет ногу в сустав, толкая её в сторону таза, и затем заводит в нужное положение. Во втором ученик сам толкает ладонь, грудь или бедро инструктора, что включает работу ноги и защищает её, и после этого можно затянуть человека глубже в позу. Дальше эти виды правки можно сочетать. Вот в качестве примера видео Дэвида Кейла.

Шарин в краунчасане.

Лучше всего меня так правят в краунчасане (см. фотографию). Сама я не могу даже выпрямить ногу, не говоря уж о том, чтобы её притянуть к голове. А когда инструктор меня правит, укореняя ногу, то спина выпрямляется, и вытянутая нога легко идет к голове – просто невероятное ощущение. Хороший преподаватель способен с помощью правки ускорить восстановление. Но если вы не до конца доверяете инструктору, лучше не давать ему править больную ногу.

Правильное питание и здоровый образ жизни. О противовоспалительных диетах написано много статей. Здесь я не буду расписывать подробности, но, в целом, при них из рациона исключают сахар, рафинированные углеводы, полуфабрикаты и питаются растительной пищей.

Греть, но не перебарщивать. В тепле мышцы размягчаются и становятся более податливыми, но об опасностях я уже говорила, так что будьте осторожны. Не занимайтесь в холодном помещении и с неразогретыми мышцами. Иногда я даже делаю лишние сурья намаскар и первые позы держу дольше, чем надо, чтобы тело точно разогрелось. Обычно для аштанги зал нагревают максимум до 25-30 градусов, и этого достаточно, но если честно, при меньшей температуре я бы не стала заниматься. Горячей виньяса-йогой, на которую я тоже хожу, занимаются при 35-40 градусах, что неплохо, но ни о какой аштанге в таком зале не может быть и речи - я бы перегрелась от виньяса-крамы.

Товарищи из спортивной медицины, мануальщики и т.д. У нас в Шарлотте есть замечательные врачи, физиотерапевты и массажисты, которые работают со спортсменами и йогами, и они действительно помогают людям вернуться к любимым конторционистским извращениям. Многие врачи не в состоянии понять йогов и серьезных спортсменов, и их советы нам не подходят. Очень важно найти человека, который видит, что вам нужно. Попробуйте отыскать кого-то, кто работает с йогами и профессиональными спортсменами: такие люди понимают, что их работа – вернуть вас в рабочее состояние. Ещё если врач сам занимается спортом, он с большей вероятностью поймет, почему вы так любите вытворять черт знает что со своим телом. Мне очень помогли лечение электрическими импульсами (не знаю, как это научно называется), «сухая игла» и метод Грэстона (Graston method). Посмотрите в интернете, что есть в округе, позвоните специалисту и поспрашивайте его. Когда на моем банковском счету станет на пару ноликов больше, я точно пойду к моему спортивно-медицинскому товарищу.

Только осторожно: в этих процедурах непосредственно давление на поврежденное место, поэтому поход к доктору или массажисту может закончиться воспалением. Мой массажист как раз об этом предупреждал, хотя ему было бы выгоднее, чтобы я ходила чаще.

НПВП (нестероидные противовоспалительные препараты). Ни за что, ни в коем случае не пользуйтесь ими регулярно. Они вредны для печени и так же, как нагретый зал для йоги, создают иллюзию, что всё в порядке. Я их принимаю только при крайне сильном воспалении, если оно действительно мешает заниматься обычными делами. Если же приходится их пить каждый день, значит, ваш подход к лечению и йоге неправильный. От чрезмерного воспаления обычно помогают здоровое питание и разумный подход к занятиям йогой. Пару раз резко мне становилось хуже, и тогда я отдыхала от асан, ждала, пока воспаление спадет, и возвращалась уже к более осознанной практике. Если правильно питаетесь, пьете достаточно воды и высыпаетесь, то двух-трех дней должно хватить.

Автор: Шанна Смол

Источник: http://ashtangapictureproject.com/the-demon-the-yogi-and-the-piriformis-injury/

Зачем заниматься аштангой шесть раз в неделю? (перевод)

Вопрос: Не могли бы вы рассказать, почему мы занимаемся шесть раз в неделю: откуда это взялось, кто это придумал и т.д.? Мой муж не занимается йогой и не понимает, почему нам было бы мало четырех раз в неделю. Может, дело в зависимости от практики?

Традиция

Да, я знаю. В наше время многих словом “традиция” не убедишь. Это можно понять - история знает немало случаев, когда жестокость процветала, прикрываясь традицией. Насколько я понимаю, именно в таком виде практика досталась Паттабхи Джойсу, и ей же он потом делился с учениками, которые, в свою очередь, учат тому же самому. То есть по традиции аштангой занимаются шесть раз в неделю, при этом отдыхая в лунные дни и “женские выходные” (первые три дня месячных).

Внутренняя работа должна быть ежедневной

«Часто говорят, что энтузиазма надолго не хватает. Ну, вообще-то, мытья тоже, поэтому лучше бы мыться каждый день». – Зиг Зиглар

«Йога есть прекращение колебаний ума». – Йога сутры Патанджали, 1:2

«Разум может достичь состояния йоги посредством упражнений и отрешенности». – Йога сутры Патанджали, 1:12

Йога – это учение, цель которого – освободиться от постоянных бесполезных мыслей. Если мы себя отождествляем со своими мыслями, то они за нас решают, как жить.

При ежедневных занятиях мы сталкиваемся с разного рода трудностями, и внутри нас всплывают мысли и эмоции. Тогда с ними можно что-то делать, пользуясь теми методами, которые дает йога. Если заниматься каждый день, появляется возможность отслеживать свое состояние и наблюдать, что изменилось, а что нет. Это развивает бдительность, и мы уже в течение всего дня начинаем в каких-то ситуациях замечать те же мысли и эмоции, что возникали на коврике. А как только станет заметно, в какие моменты мы страдаем из-за мыслей, получится на них повлиять, а вместе с умом будет меняться и жизнь.

Самадхи, к которому ведет путь йоги, заключается в том, что человек живет полной жизнью, но не дает обстоятельствам решать, кто он и как себя видит. Самадхи – это безупречное владение мыслями и чувствами, а также способность реагировать на них так, как считаешь нужным. В нем неиссякающая безусловная любовь и понимание, что мы связаны со всем, что существует в этом мире. В самадхи человек больше не отождествляет себя со своим телом и не страшится смерти, ведь он знает, что энергия – его истинная суть – не исчезнет. Но достигнуть этого состояния может только тот, кто неустанно развивает в себе осознанность и смотрит на себя изнутри. А мысли по своей природе цепкие и коварные, так что если каждый день не успокаивать ум, то почти все мы так никогда и не дойдем до самадхи.

Ежедневная связь с собой

«Если немного под другим углом посмотреть на йогу и увидеть в ней не гимнастику, а духовный ритуал, то легче будет регулярно заниматься, и смысла в такой практике будет больше. Каждый день находить время, чтобы проникать в глубины своего существа, невозможно без самоотдачи, и заниматься шесть раз в неделю как раз нужно для того, чтобы развивать целеустремленность (в мыслях и в духовном сознании), и мы продвигались по пути внутренней йоги. Если говорят, что йога – это посвящение всей жизни поиску внутреннего спокойствия, то разумно уделять ей как можно больше времени. В самом деле, если человек занимается только тогда, когда ему удобно или когда у него много сил, получается, что йога – его хобби, а не образ жизни. А ни один путь к просветлению нельзя пройти легко и беззаботно. Настоящая духовная практика – это твердое обещание ни перед чем не отступать, пока не откроешь для себя самую глубокую истину, и не может быть и речи о том, чтобы ей заниматься только по понедельникам и средам, а в промежутке делать вид, что в вашей жизни ничего такого нет.» – Кино МакГрегор

«Быстрого успеха достигает тот, кто очень энергично устремлен к нему.

Йоги добиваются различных успехов, характер которых зависит от того, использовались ли средства слабые, средние или сильные.» – Йога сутры Патанджали, 1:21-22

«Устойчивых результатов можно добиться долгими непрерывными стараниями и великой любовью.» – Йога сутры Патанджали, 1:14

Что касается духовности, Патанджали утверждает, что чем интенсивнее режим занятий, тем быстрее придет самадхи. Кроме того, по его словам, устойчивая практика должна быть непрерывной. Имеет ли он в виду, что надо делать асаны целых шесть раз в неделю? Вполне может быть, если вы только таким образом приближаетесь к своей глубинной сущности. Многие, делая асаны, избавляются от всего ненужного и лучше понимают, что с ними происходит, а у некоторых после занятия бывает «йога-кайф» или просто сколько-то времени сознание очень чистое. У кого-то даже бывает ощущение мини-самадхи или блаженства. В Йога сутрах это описывается как «самадхи с семенем» - временное самадхи, которое приходит после определенных упражнений или же при сосредоточении на предмете или ощущении. Такие небольшие озарения позволяют нам «попробовать на вкус» то, к чему мы можем прийти, и не терять энергию и целеустремленность.

Тело тоже быстрее развивается и приспосабливается при таком режиме

«Если говорить о чисто физическом развитии, в том чтобы заниматься шесть раз в неделю, есть и преимущества, и сложности. Чаще делая асаны, вы намного быстрее добьетесь каких-то результатов, разовьете силу, выносливость, гибкость, чем если будете ходить на занятия раз или два в неделю. На самом деле тем, кто предпочитает заниматься йогой раз в неделю, намного сложнее, потому что каждую неделю они сталкиваются всё с той же нехваткой мышечной силы, с тем же напряжением в теле, и трудно отсюда выкарабкаться к чему-либо устойчивому. Ни для кого не секрет, что у тех, кто занимается шесть раз в неделю, что-то начинает болеть, но это совсем не та боль, которая возникает у людей, занимающихся раз в неделю. При интенсивном режиме с большей вероятностью будет мучить боль, связанная с очищением, которая научит настраивать ум на то, чтобы вытерпеть эту самую неприятную стадию исцеления. Такое умение не сдаваться в непростых ситуациях на санскрите называется «тапас». Буквально это слово переводится как «жар», но ещё оно может означать способность смиряться с болью, ведущей к очищению. Если вы занимаетесь шесть раз в неделю, то боль, связанная с избавлением от слабости и напряжения, будет появляться быстрее, но за счет этого и тело, и ум быстрее прибавят в силе и гибкости.» – Кино МакГрегор

Я сама это по себе знаю. Когда я каждый день занимаюсь аштангой, то продвигаюсь быстро и без особых трудностей. А вот если ленюсь или слишком часто пробую другие стили йоги, то темп замедляется, иногда я даже откатываюсь назад. Делая позы каждый день, мы по-настоящему учимся их делать. Перепрограммируя тело и ум, практика объединяет их в безупречно работающую систему. Если связь между умом и телом нарушена, развитие замедляется или даже останавливается – ежедневная практика, напротив, его поддерживает.

К тому же гибкость тела во многом зависит от нервной системы. Научно доказано, что даже если у человека нет травмы и нет опасности здесь и сейчас что-либо повредить, мозг может посылать телу болевые импульсы. В чём же дело? А вот в чём: и телу, и уму хочется хорошо себя чувствовать, поэтому нам свойственно всего бояться и цепляться за привычное. Если ум еще не привык к какой-то асане, или если ему в ней неуютно, то независимо от ваших возможностей мозг будет сообщать, что вы дошли до предела. Ещё неправильные сигналы могут поступать из-за того, что вы чего-то боитесь: может быть, когда-то была травма, или вам нарассказывали всяких ужасов, или же просто страшно чувствовать себя «на грани». На всё это мозг тоже реагирует болевыми сигналами. Но если каждый день делать асаны, постепенно мозг перепрограммируется, и вы сможете расслабляться и углублять позы.

Барометр равновесия

Встав с утра на коврик, где-то через три приветствия солнца я понимаю, что накануне сделала зря. Ежедневные занятия аштангой очень плохо сочетаются с нездоровым образом жизни: выпив лишнего, с утра человек словно зомби; после переедания чувствуешь себя вялым, и трудно делать скрутки, пробросы и перевернутые асаны. Если недостаточно спать, то будет слишком мало сил на коврике, равно как если питаться неправильно или недополучать калорий. А избыток углеводов и недостаток белков в еде ведут к постоянному воспалению, а значит, и боли в мышцах, так как им не дают восстановиться. Так как вы рано ложитесь и занимаетесь чем-то странно-духовным, круг общения тоже меняется. Рядом с вами остаются люди с широким кругозором, с которыми есть о чем поговорить, а не те, с кем можно лишь напиться или вместе провести ночь-другую. Вы постепенно избавляетесь от лишних переживаний, чтобы эти мысли не мешали на коврике, и продумываете свой график так, чтобы хватало времени на йогу, а на всё остальное уходило как можно меньше сил.

Всё это вы на самом деле меняете не только ради йоги, но и ради себя. Когда правильнее питаетесь и лучше спите, а в жизни меньше напрасных переживаний, и вы окружены любящими и понимающими людьми, жить становится приятнее. Ежедневные занятия – это прибор, которым можно мерить и поддерживать равновесие в жизни.

В заключение

По-моему, правильно заниматься шесть раз в неделю - я прочувствовала несомненную пользу такого режима и на своем теле, и в эмоциональной и духовной сферах. Но многие, конечно, не готовы на такое подписываться. Ваш муж спрашивает о занятиях четыре раза в неделю, и специалисты, чья работа связана с телом, именно столько и советуют заниматься, чтобы тело нормально развивалось и быстро восстанавливалось. Я не буду с ними спорить - с точки зрения физического развития всё правильно, и так поступать разумно, если человек пришел на аштангу, чтобы потренироваться, стать сильным и гибким, или же чтобы избавиться от болей, вылечить болезнь или восстановиться после травмы. Если же хотите, чтобы жизнь полностью изменилась, и подходите к аштанге как к духовной практике, то нужны все шесть дней в неделю.

Насчет зависимости — не исключено. А может быть, это на самом деле полная самоотдача и доверие йоге. В Йога сутрах Патанджали пишет, что для того чтобы найти самадхи, нужна самоотдача; в чем-то она похожа на зависимость, но излучает другую энергию. Зависимость приводит к печальным последствиям, в то время как с самоотдачей, которую мы черпаем из любви, мы достигаем чего-то хорошего. Мать Тереза посвятила свою жизнь помощи бедным, Мартин Лютер Кинг – равноправию негров и белых в США, а любящие родители целиком посвящают себя детям. Только сам человек может понять, что происходит в его случае.

Источник: http://ashtangapictureproject.com/ask-the-app-why-practice-ashtanga-6-days-a-week/

Бхакти и древо вечной жизни (перевод)

На вопрос о том, как он достиг самадхи, Парамахамса Рамакришна ответил: «Я его достиг, когда в полной мере согласился принять этот дар Всевышнего». Вот он, самый простой способ! Поймите меня правильно: другие методы, которые нам предлагают, использовать можно, но только дополнив их бхакти йогой, вершиной вашего усердия. Зачастую первое время приходится бороться, чтобы чего-либо достичь. И тогда надо спросить себя: «Что мне мешает полностью принять Божественный дар и отдать себя в Его руки? Что меня сдерживает?» Эти вопросы в корне изменят ваш духовный мир.

Быть может, вы спросите: а что это за Всевышний, которому я, по-вашему, должен довериться? От кого вы мне предлагаете принять самадхи? В ответ можно привести такой пример: в языке некоторых лесных племен нет слова со значением «лес», так как они никогда не покидали пределов леса и поэтому не знакомы с таким явлением, как «не-лес». Так же и мы живем в мире, где и мечты, и реальность наполнены Божественным. Поскольку мы никогда не встречались с не-Богом, нам кажется, что мы неспособны увидеть Бога – мы подобны рыбе, не знающей, что такое океан. На самом же деле природа всего, что с нами случается, божественна: нет ничего, кроме Бога. Если мы осознаем, что сознание, материя, триллионы живых существ – лишь проявления Бога, то мы будем готовы к дару самадхи.

Вопрос: Как на деле «осознать» это?

Ответ: Наше мировоззрение – неважно, что в его основе: религия или наука – строится на одном важном представлении о жизни. Мы считаем себя ограниченными существами и верим, что «где-то там» есть «другое»: люди, мир вокруг нас, или же еретики. Чаще всего от этого «другого» исходит угроза. Ветхий Завет иносказательно объясняет причину такого образа мысли: мы вкусили от древа познания добра и зла. В этих словах очень много скрытого смысла, но по сути здесь говорится о Боге и не-Боге, или анти-Боге. Мы отведали плодов с этого метафорического дерева и поверили, что в мире есть не-Божественное, – и тогда мы увидели свою наготу. Нам пришлось прикрыть её и оставить райские кущи, после чего началась длящаяся уже тысячи лет война Каина с Авелем – по сути же наша война с самими собой.

Наша нагота так никуда и не делась – мы всё так же сражаемся с собой и друг с другом, продолжая верить, что рядом с нами живет «другой», над которым надо одержать верх. С точки зрения психологии, это одна часть нашей психики борется с какой-то другой – мы можем называть её «коммунисты», «фашисты», «капиталисты», «джихадисты», и ещё как угодно. В религии это проявляется в виде веры в Дьявола, в Антихриста. Только тот может помыслить о Дьяволе, кто не знает, что всё вокруг – это Бог, и иначе быть не может. Мы придумали образ Дьявола, спроецировав на Бога нашу собственную расщепленную личность. Дьявол и связанное с ним темное начало в нашей душе – это лишь иллюзии, которые мы создали, чтобы убедить себя: Бога нет.

Такой взгляд на мир имеет огромную власть над нами: поверив в свою темную, греховную сущность, мы потеряли рай – то есть жизнь в симбиозе с природой. И это касается даже людей, заявляющих, что религия им чужда и они верят в науку. Покинув рай, мы уже не могли, как раньше, жить раздетыми в гармонии с природой и следовать её законам – нам пришлось их преодолевать, подчинять себе, использовать в своих целях. Это привело к идеологии, которой следуют Галилей, Декарт, Ньютон: возвыситься над природой и покорить её. Как мы сейчас видим, этот путь ведет к разрушению нашей планеты и нашей цивилизации.

Если говорить языком Библии, то осознание, что всё материальное, всё живое – это воплощение Бога, значит, что мы вкушаем от другого дерева, растущего в райском саду: древа вечной жизни. Мы сами себя изгнали из рая, вкусив от древа познания добра и зла, то есть поверив в силу, которая может уничтожить Бога. Если мы признаем свою ошибку и поймем, что существует только Бог, мы вновь обретем рай.

Если мы «признаем, что сознание, материя, триллионы живых существ – это всё Бог», мы полностью откажемся от ложного пути, от противостояния Каина и Авеля, от войны с самими собой и, наконец, от веры в собственную порочность. Нам придется смириться со своей наготой и жить в симбиозе с природой, а не прикрываться ей. Это значит, что мы отвергнем понятие «другого», равно как и образ Дьявола, и признаем, что изгнание из рая – всего лишь плод нашего воображения. Мы так и остались в саду, и в любой момент можем прозреть, сняв с глаз повязку.

Последние десять тысяч лет наша цивилизация была построена на существовании «другого», не-Бога, и на мысли, что внутри нас живет «зло». Поэтому предсказать, что будет после этого сдвига, очень сложно. По меньшей мере, родится новое общество, в котором будет царить гармония – как между людьми, так и с природой, с Богом. Конечно, трудно себе представить, что из этого выйдет. Зато легко понять, куда нас приведет путь технического прогресса, если мы и дальше будем упорствовать в своем заблуждении. Мы просто вымрем, как вымерли пятьдесят процентов видов животных, истребленные человеком. Я не хочу сказать, что наука – зло; я лишь имею в виду, что, отдаляясь от природы (или символически вкусив от древа познания), мы наконец создали общество, где наука и технический прогресс – инструменты для порабощения и использования природы. Вкусив от древа вечной жизни, мы вновь откроем для себя единство всего сущего и вспомним, что во всём живет Душа Вселенной. В ней мы «живем, движемся и существуем».

Это отрывок из моей еще не опубликованной книги «Самадхи – высшая свобода».

Автор: Грегор Маеле

Источник: http://chintamaniyoga.com/meditation-and-samadhi/bhakti-and-the-tree-of-eternal-life/

Записки злобного йога (перевод)

Как я нашла общий язык с внутренней мымрой

Видели такой забавный интернет-мем: “Я медитирую, я пою мантры, я занимаюсь йогой, и я всё ещё хочу кого-нибудь треснуть”? Так вот, по-моему, это кто-то написал обо мне. С йоги я выхожу, как и большинство из нас, счастливым и умиротворенным человеком. Но проехав пару домов, я уже яростно сигналю пешеходам, перебегающим улицу.

Ну что тут скажешь? Меня ещё до конца не доделали. А впрочем, мы вроде все такие.

Я недавно прошла 200-часовой курс преподавателей и, конечно, моё тело менялось и я чувствовала благотворное влияние асан. Но каких-то ощутимых изменений на эмоциональном и духовном уровне я не замечала. Днем я была управляющим финансовой компании – сумасшедшая работа, где мне приходилось в бешеном ритме заниматься продажами, вести дела, да ещё и зарабатывать деньги...как эти два мира могли сосуществовать? Что мне было делать: в определенные часы стараться жить, ни к чему не привязываясь, освобождаться от эго и следовать ямам и ниямам? Учитывая, что остальные 18 часов в сутки я жила по точно противоположным принципам?

Ответ: принять и наблюдать

Вы уже слышали на йоге такую фразу, как “наблюдаем за своими мыслями, позволяем им течь, не привязываясь к ним, просто смотрим и отпускаем”? Ну... Ну да, но опять же, я-то в это время напряженно думаю, анализирую, пытаюсь мозгами понять: о чем это он (или она) вообще? Куда это должны течь мои мысли? Ну так вот, постепенно я всё же стала смотреть на свою жизнь со стороны – это были мои первые шаги на пути самоосознания, или “свадхьяи”.

Наблюдая за собой, я поняла, что я не меньше других заслуживаю сочувствия: просто жизнь так сложилась, что мне пришлось стать вспыльчивым человеком, стремящимся всё держать в своих руках. (Или, как я в шутку говорю, “человеком, нетерпимым ко всякой фигне”.) Тогда я начала использовать пранаяму в повседневной жизни. Как только я понимала, что кто-то задел больную струну и я готова взорваться, я мысленно делала шаг назад, глубоко вдыхала через нади (нос) и шумно выдыхала через рот (здесь надо вставить “ха!” голосом инструктора). Да, я всё это проделывала во время совещаний (не отходя от стола), на родительских собраниях и в пробках на улицах Майами. На меня чаще всего странно смотрели: понятно, что обычно человек вздыхает, когда ему скучно или он чем-то недоволен. Но меня слабо интересовало, что они там про меня думают: мне было важно только собственное мнение.

Путь свободен, принимаем себя!

Я стала принимать себя – в том числе и то, что мне раньше казалось непростительным: что я завожусь по любому поводу, что я отпускаю язвительные шутки, что я без конца пытаюсь всех построить. И я увидела, насколько это волшебно: принять себя по-настоящему. Оказалось, что всё во мне прекрасно. Я научилась смеяться над собой: ведь мне уже незачем было относиться к себе слишком всерьез. Какая разница, что там другие думают обо мне – теперь я сама видела, кто я. По сути, только так и можно подняться над всем, что знал до сих пор. Увидеть себя, отдать себе отчет в том, докуда ты дошел в йоге и что тебе ещё предстоит, – и всё это принять. Если ты знаешь себя и знаешь, что тебе не нужно быть другим, не нужно ничего оценивать, – тогда тебе остается лишь существовать и смотреть в лицо настоящему, понимая, что всё, включая тебя, постоянно меняется и будет меняться. Ты и мир – одно целое, и все мы – одно и то же. Можно вспомнить старую, но не устаревшую фразу “мы видим в других отражение себя”. Это я такая гадкая и противная? А может, это вы во мне отражаетесь?

Понимаете, йог – это не ярлык, не внешность. Нас выпускают на любой вкус. Вопрос не в том, есть ли у вас малы всех цветов радуги, или стоит ли у вас на кухне соковыжималка, и даже не в количестве сложных асан, которые у вас получаются. Это ничего не говорит о вашей практике, о вашем пути. Быть настоящим йогом – это в первую очередь любить себя, каким бы вы ни были!

И не страшно, если не прошло и часа после шавасаны, а вам уже хочется кому-нибудь врезать.

Намасте.

Источник: http://www.yogitimes.com/…/angry-yogi-not-perfect-observe-c…

Сравнения неуместны (перевод)

Несколько недель назад я наткнулась на комментарий в соцсетях, написанный директором одной из местных студий йоги, и задумалась. Сегодня я наконец добралась до фильма, который она упоминает: это “Дыхание богов”, документальное кино о Кришнамачарье и об истоках современной йоги.

Вот что она пишет: “Одна из девочек во время просмотра фильма заметила, что Айенгар легко двигался, даже в асанах, а Паттабхи Джойс еле ходил, опираясь на палку. Это очень точное наблюдение и, мне кажется, из него напрашиваются некоторые выводы об этих двух стилях.” Кэлси, простите, что я прочесала ваш фейсбук в поисках этой цитаты. Да, я псих ненормальный. Даже не отпираюсь.

“Дыхание богов” – хорошо снятый фильм, в какой-то мере показывающий, откуда взялась йога в том виде, в каком она существует сейчас. Фильм стоит того, чтобы его посмотреть. И не то чтобы девушка, которая сравнила Айенгара и Паттабхи Джойса, была неправа. Мы действительно видим, как Айенгар изящно делает асаны, а Джойс ходит с той самой, всем знакомой палкой.

Почему они так по-разному выглядели? Неужели дело действительно в стилях йоги? Любой аштангист легко ответит на эти вопросы – но, возможно, людям, не имеющим отношения к традиции Джойса, действительно непонятно, в чем дело. Постараюсь заполнить этот пробел.

Объясняю: Джойс перестал заниматься асанами после того, как его сын Рамеш покончил с собой.

Кажется, это был конец семидесятых или начало восьмидесятых. Честно сказать, не уверена. Но я точно знаю, что к 2009 году, когда он умер, он уже давно не делал асаны – в знак скорби о сыне.

Это не мешало ему заниматься семью остальными ступенями йоги. Он всегда просыпался задолго до рассвета и посвящал это время пранаяме и пудже, после чего в течение всего дня по несколько часов подряд преподавал. Его учение как таковое основано на развитии тела. Известная история гласит, что он в буквальном смысле проносил Нэнси Гильгофф через все асаны до тех пор, пока у нее не появилось достаточно сил, чтобы самой справляться. Каждый день он опускал в мосты людей очень разных габаритов и поднимал их обратно. Джойс всё так же мастерски владел пранаямой, и рассказывают, что даже незадолго до смерти он на приеме у врача сломал аппарат для измерения мощности легких.

Понятно, что Джойс, при всей своей силе и выносливости, не мог соперничать в легкости движений с человеком, который каждый день продолжал делать сложные асаны.

Постоянство, с которым Айенгар занимался асанами, достойно уважения. Это, несомненно, впечатляет. То же самое видишь, когда смотришь на старшее поколение западных преподавателей аштанги. Им сейчас лет по 60 с небольшим, не меньше, они не отказываются от асан и отлично выглядят. Я даже не сомневаюсь, что они все проживут еще много лет и будут полны сил до самого перехода в следующую жизнь. Тут же нельзя не упомянуть Карен Кейрнс, которая вообще начала заниматься йогой только в 56 лет, что не помешало ей стать авторизованным преподавателем. Похоже, возраст и аштанга неплохо сочетаются.

Ну и давайте без глупостей. Им обоим было немало лет. Джойсу было 93 в том году, когда он умер во время съемок фильма – то есть еще до того, как фильм был закончен. Да-да. То есть за несколько месяцев до смерти он был в настолько здравом уме, что снимался в фильме. По-моему, это уже здорово. А Айенгару в 2009 году было 91. Кто бы там из них лучше ни гнулся, они оба как-то жили как-то правильно. Да вообще, мне бы такое подвижное тело, как у любого их них, хотя бы в 60 лет – куда уж там в 90...

Йога Айенгара и аштанга виньяса – это два разных стиля, но на самом деле они во многом похожи. Что неудивительно, учитывая их общее происхождение. Я их вижу как отдельные ветки одного дерева. Аштангисты изо дня в день делают одни и те же позы, и наша практика становится медитацией в движении. В йоге Айенгара же на каждом занятии дают разные позы, и в каждую нужно входить аккуратно и вдумчиво, что помогает развить осознанность. (Товарищи айенгаровцы, прошу меня поправить, если что не так...я мало имела дело с йогой Айенгара.)

Осознанность...медитация...опять же, налицо сходство, а не . Мне кажется, что здесь у нас просто два подхода, и их общая идея – успокоить ум с помощью асан. Иначе говоря, это две дороги, ведущие в одно и то же место.

Некоторые люди жалуются, что в аштанге, в отличие от йоги Айенгара, “не заморачиваются” правильной отстройкой. Если вы попали на такое занятие, сразу выходите из зала и отправляйтесь на поиски преподавателя, у которого есть авторизация или сертификат. Ну или хотя бы смотрите, чтобы он сколько-то времени проучился в Майсоре или у сертифицированного преподавателя.

Несомненно, Айенгар был королем отстройки, и его же учение передают сейчас преподаватели этого стиля. Никто так не выстраивает позы, как человек, занимающийся йогой Айенгара. Но аштанга тоже не отказывается от отстройки – ни в коем случае. Аштанга основана на системе, которая восстанавливает и очищает энергетические каналы в теле, и для этого очень важно, чтобы положение тела было правильным.

Кроме того, зачем в аштанге нужна знаменитая тактильная правка? Как раз для отстройки. Мой инструктор не просто так, чтобы развлечься, хватает меня в триконасане за бедро и крутит его наружу. Она старается сделать так, чтобы я стояла правильнее.

Девушке, которая заметила, насколько по-разному выглядели двое гуру западной йоги, нельзя отказать в наблюдательности. Однако я не согласна с заявлением, что это отражает какие-то глубинные свойства стилей, созданных ими и затем распространившихся по всему миру. Извините, Кэлси. Мне здесь важно не упрекнуть вас в чем-то, что вы написали в соцсетях несколько недель назад, а объяснить людям, что они ошибаются.

“Не суди о книге по обложке” – не так ли? В любой ситуации есть несколько факторов. В этом случае одним из них была огромная семейная трагедия.

К тому же мне кажется, что интереснее искать точки соприкосновения разных людей и стилей, чем различия между ними. Я аштангистка и поэтому не очень объективна: для меня аштанга – это самый-самый-самый лучший стиль (до того, что я, как дура, написала целую страницу в блоге, отвечая на сочиненный за пять секунд комментарий в соцсетях), и мне кажется, что именно он самый правильный, но я стараюсь не забывать, что для кого-то аштанга может оказаться не лучшим выбором.

Я очень люблю всех братьев и сестер, которые занимаются йогой Айенгара, дживамукти-йогой, хатха-йогой, инь-йогой, или чем-то там еще. Я не очень понимаю, зачем в виньяса-йоге столько времени уделять стойкам на руках, но я не берусь судить об этом стиле. Да господи, я только за. Я вообще не умею стоять на руках без твердой стены за спиной.

Короче говоря, любой, кто чем-либо занимается с упорством и самоотдачей, достоин уважения. Точка.

Источник: http://www.thebuddhiblog.com/no-comparison/

Интервью с Джиллиан Муни (перевод)

Джиллиан, пожалуйста, расскажите, чем вы занимались до йоги.

До того, как я пришла в йогу, я жила совсем не так, как сейчас. Я много лет проработала стюардессой на Ближнем Востоке. В то время я самым постыдным образом хихикала, когда видела женщин, вылетавших в Индию с ковриками для йоги. Но прошли годы, и вот я, как эти женщины, летаю то в Индию, то обратно, крепко держа коврик под мышкой!

Если серьезно, меня всегда мучило чувство глубокого мрака и депрессии. Внешне я это хорошо скрывала, но внутри это никуда не девалось. Моя мама всю жизнь страдала депрессией и умерла, когда я была ещё ребенком. Её болезнь и внезапная смерть наложили на меня тяжелый отпечаток. Почти двадцать лет я всё держала в себе – это проявлялось как расстройства пищевого поведения и разные виды зависимости. А потом жизнь нанесла мне ещё одну глубокую личную травму, которая наконец заставила меня взглянуть в глаза моей боли.

Это был страшный период, так как я панически боялась открыто сказать о своей депрессии. У меня были серьезные опасения по поводу обычных лекарств и методов лечения. Поэтому я была категорически против того, чтобы лечиться обычными средствами.

Меня завораживала связь ума и тела, поэтому я стала изучать нетрадиционные виды терапии. Я тогда уже успела много времени провести в Индии, и я всегда чувствовала глубокую связь с этой страной, с её жителями. Несмотря на это, йогу я ещё не пробовала ни разу, и у меня даже не было представлений о её лечебных свойствах. Если честно, я йогу видела сквозь призму предрассудков – как некое эзотерическое и недостижимое понятие.

Я пробовала разные нетрадиционные методы, но безуспешно. Как-то я решила зайти на занятие аштанга йогой в наш местный спортзал в Дублине. Интеллектуально я не могла понять происходящего, но оно нашло сильный отклик в моей душе. А инструктор, которая вела те занятия, впоследствии стала одним из моих самых близких друзей, и именно благодаря её поддержке я доехала до Майсора.

Депрессия может быть глубоким и затяжным травмирующим опытом. Что в этой практике позволило вам почувствовать глубокие изменения к лучшему?

То, что практика мне дала, отличается от всего, что мне когда-либо доводилось испытать. Она позволила мне обрести определенное внутреннее спокойствие в “действии”, а не в мыслях, что надо что-то начать. Я никогда особенно не дружила с научным мышлением, поэтому кинестетический подход мне очень подошел. Постепенно я начала осознавать, как можно управлять вымыслами моего ума и не привязываться к ним.

Эта практика продуманная и систематичная. Здесь негде спрятаться. Поэтому она может глубоко исцелять, если вы готовы вложить в нее силы. Я стала осознавать, что внутри меня много страха, и что я живу в клетке, созданной моим умом. Я научилась пробираться сквозь тьму, двигая свое тело и изучая свое дыхание.

Мне невероятно повезло, что я сразу поехала в Майсор, чтобы научиться практике непосредственно у Гуруджи и Шарата. Они показали мне, как важны целеустремленность и дисциплина, для того чтобы по-настоящему познать наши страхи.

У меня не было никакого внезапного озарения. Скептики гневно восклицали, что меня интересуют только асаны. Но ничто не могло быть дальше от истины. Это тьма дала мне стимул упорно заниматься асанами, чтобы легче справляться с моими страхами. И по опыту, свет может появиться только после того, как мы решились выйти за рамки привычного, чтобы слой за слоем избавляться от шелухи.

Занимаясь каждый день, какую пользу вы ощутили и с какими трудностями столкнулись?

В моем случае пользы оказалось несравнимо больше, чем трудностей. Главное, что я получила – это способ выбраться из темноты. Моя ежедневная практика – это мой якорь. В первые годы я была к ней страстно привязана, но постепенно это перешло в нечто более спокойное и глубокое.

По сути, все мы живем в страхе смерти – “абхинивеше”. Пока я не начала заниматься, я это не очень понимала. Но когда я задумалась, то осознала, что внутри меня много страха, который мне не давал жить такой полной жизнью, на какую я в принципе способна. Теперь я уже не поддаюсь его влиянию. Благодаря ежедневной практике я научилась не путать вымыслы ума и действительность. В результате я почувствовала легкость не только в теле: что ещё важнее, она появилась в мыслях и в духовном отношении.

Трудности, в целом, более бытовые: то есть в том, чтобы, согласно традиции, вести майсоры шесть дней в неделю и при этом самой заниматься каждый день. Для такого образа жизни нужна невероятная самоотдача, а также готовность чем-то жертвовать. Не всегда легко постоянно заниматься самостоятельно, но у меня нет такой роскоши, как преподаватель вне Майсора. Моя собственная ежедневная практика ещё и чрезвычайно важна для преподавания. Без неё я не смогла бы каждый день учить людей на майсорах, используя в полной мере всё, что я знаю и умею. Мой образ жизни разительно отличается от обычного для ирландского общества, но мне повезло: у меня есть замечательная семья и друзья, которые принимают выбранный мной путь и меня поддерживают.

Что вы думаете об освоении асан? Нужно ли оно?

Это сложный вопрос! Как я уже упомянула выше, я подвергалась нападкам критиков, заявлявших, что мне интересно только делать асаны и осваивать новые. Это легко предположить. Есть тонкая грань между чрезмерными усилиями в асанах и тем, чтобы сидеть на насиженном месте.

Когда мы жаждем познать истинную природу нашего ума, неизбежно приходится выйти за его ограничения. А ограничения нашего ума по своей природе связаны с мнимыми ограничениями тела.

Дойти до самой сути йоги – «читта вритти ниродха» (успокоение колебаний ума) – это не какая-то недостижимая эзотерическая цель, как я ошибочно полагала до тех пор, пока не начала ей заниматься. Я на своем опыте прочувствовала, что асаны – это инструменты, с помощью которых мы можем, пользуясь телом и тонкостями дыхания, развить в себе устойчивость ума. Однако она не придет от того, что мы просто будем сидеть и рассуждать об асанах. Слово ничего не стоит. Здесь нужно каждый день упорно трудиться, не жалея сил.

Действительно, бывает и так, что освоение всё новых и новых асан укрепляет эгоистичный ум. Это, в свою очередь, может мешать человеку развиваться в отношении более тонких ступеней йоги. У всех разные тела, и все мы встречаемся с «камнями преткновения», делая асаны. И здесь как раз важно, как мы поступим. Если пройти этот непростой этап, то возможно, мы на порядок лучше познаем себя. Асаны – это своего рода миниатюрное отражение нашей повседневной жизни.

У меня никогда не было такого варианта, как путь наименьшего сопротивления. Когда я попала на йогу, вокруг меня был сплошной мрак, и я быстро поняла, что единственный способ прорваться – каждый день заниматься с самоотдачей. Практике я научилась непосредственно у Гуруджи и Шарата, и я всегда просто делала те асаны, которые они мне давали. Мне не нужны ни другие учителя, ни другие асаны. По моему опыту, невозможно ускоренно пройти практику. Лично я развивалась не тогда, когда у меня получались новые асаны или, когда мне давали продвинутые позы, а в те моменты, когда я оказывалась наедине со своими демонами и страхами, занимаясь одна, без учителя, который бы мне создал особенное пространство. Здесь уже по-настоящему приходится бороться. Это помогло мне выбраться не из одной ловушки эгоистичного ума.

Мой опыт также показал, что удовлетворение от того, что какая-то асана получилась, быстро проходит. Сказать, что мы освоили асану, можно лишь тогда, когда нам стало удобно в ней дышать. Это показывает, насколько на самом деле тесна связь между умом и телом. Иначе мы просто будем скручиваться, ничем не отличаясь от акробатов в цирке. Многие люди занимаются самообманом, сами себе давая асаны. За счет этого они пропускают важные уроки, которые могли бы извлечь из предыдущих асан, и не получают ни глубины, ни чувства взаимосвязи. Продвижение измеряется тем, насколько мы позволяем каждой асане слой за слоем очищать нас от глубинных установок и застарелых травм. Идея не в том, чтобы очертя голову мчаться сквозь поток асан. Рано или поздно тело начнет стареть, и асаны будут теряться. Важно, как мы с их помощью смогли добраться до нашей внутренней сущности.

Каким образом вы включаете ямы и ниямы в занятия асанами?

Первая яма – это ахимса, то есть ненасилие. Наверное, она самая элементарная, но я в ней вижу глубокий смысл. Первые несколько лет, когда я делала асаны, я слишком сильно на себя давила. А сейчас я всё равно занимаюсь добросовестно, но мой подход со временем изменился. Теперь я понимаю: то, как я раньше делала асаны было вызвано затаенной ненавистью к себе.

Только много лет спустя я достигла хрупкого равновесия: я ищу глубину, но не теряю мягкости. Это мне позволило развить внутренний стержень, уже не действуя за счет грубой силы. Постепенно это стало отражаться и в повседневной жизни. Кроме всего прочего, я смогла создать пространство для своих учеников, где к ним относятся с большей любовью и состраданием. Я уже интуитивно понимаю, когда им надо притормозить в практике асан, а когда пора работать чуть глубже. Если у нас получается жить по этим принципам на коврике и вне его, то мы обретаем новую устойчивость.

Как прошла ваша первая поездка в KPJAYI? Можете рассказать о вашем опыте общения с Гуруджи и Шаратом?

Я едва узнаю ту девушку, которая столько лет назад появилась в Майсоре! Мне безумно хотелось познакомиться с истоками, но я понятия не имела, что там будет. Я не знала никого из тех, кто там уже бывал, то есть для меня всё это было совершенно в новинку. Я наивно полагала, что полностью готова путешествовать по Индии, раз я проработала столько времени в этой стране, когда была стюардессой. Но мне пришлось спуститься с небес на землю. Раньше я по Индии ездила на транспорте с кондиционером и спала в пятизвездочных гостиницах. А теперь мне пришлось трястись в поездах и на рикшах, чтобы доехать до Майсора…

Мне бы очень хотелось вам сказать, что первая встреча с Гуруджи меня глубоко впечатлила. На самом деле я была до смерти перепугана. Никогда раньше я не чувствовала, чтобы от другого человека исходил такой мощный поток энергии. Я также с большим сомнением относилась к идее “гуру”. То есть я просто во всём этом запуталась.

К тому времени я сама на ощупь проползла почти до конца первой серии, так что каких-либо представлений у меня было мало. Это обнаружилось в первый же день занятий в шале. Всё утро я пряталась у входа, потому что мне было так страшно, что я не могла войти и развернуть коврик. Гуруджи всё говорил “one more”, а я не двигалась. Я всё пропускала и пропускала остальных вперед. В конце концов вышел Шарат и засмеялся, когда я ему сказала, что готова сейчас же сбежать отсюда. Гуруджи назвал меня “bad lady” за то, что я так долго не могла собраться с силами и занять место в зале. Тогда я уже не знала, смеяться мне или плакать. Шарат что-то невнятно сообщил Гуруджи на языке каннада (очевидно, объяснил, что я совсем ещё новенькая).

Энергия в шале у Гуруджи – это было что-то сверхъестественное. Он излучал невероятно мощную энергию. Его правка вызывала у меня самые сильные энергетические сдвиги, которые у меня когда-либо происходили. К концу первого занятия я просто трепетала. Тем не менее, в глубине души я чувствовала, что Шарат станет моим учителем на всю жизнь. Мне уже не хотелось что-либо обдумывать. Все эти годы я искала путь, который бы вывел меня из тьмы, и вот он был передо мной.

В те времена в шале не было такого огромного количества людей, так что мы могли оставаться, сколько хотели. Я решила полностью посвятить себя практике. Я всегда чувствовала связь именно с Шаратом, но мне также хотелось как можно глубже погрузиться в практику, пока Гуруджи был жив. Сарасвати тогда тоже вместе с ними преподавала, и она также меня очень вдохновила. Я потратила свои сбережения и вернулась на целых два года. Многие думали, что я сошла с ума, но для меня это было необходимым вкладом. Я совершенно об этом не жалею: в тот период моя жизнь менялась коренным образом.

После этого я каждый год туда возвращалась сначала на деньги, которые зарабатывала на телевидении, а теперь благодаря преподаванию. Всего я двенадцать раз побывала в Майсоре – более или менее целых пять лет занятий в KPJAYI. Но эти поездки – неотъемлемая часть моего пути и бесценный вклад в то, чтобы самой преподавать как можно ближе к традиции.

За все эти годы я наблюдала, как по-разному развиваются люди, приехавшие туда учиться. Многие приезжают, ожидая чего-то конкретного. По моему опыту, энергия практики передаётся на гораздо более глубоком уровне, если быть проще. Каждый день просыпаться в полтретьего ночи и бороться с серьезными эмоциональными и физическими препятствиями – это уже достаточно тяжело. Для меня смысл всегда был просто в том, чтобы учиться практике.

KPJAYI не имеет ничего общего с моим традиционным ирландским воспитанием. Поэтому я была тронута до глубины души, когда мой папа ко мне приехал в гости в прошлом году. Меня приятно удивило, что он согласился, по приглашению Шарата, посмотреть led-класс второй серии. Разумеется, он не знал, что и думать о настолько интенсивных занятиях асанами, но он был чрезвычайно впечатлен Институтом и профессионализмом Шарата. Моему папе было очень важно в какой-то степени приобщиться к моей жизни в Майсоре.

С некоторыми из моих самых близких знакомых и друзей я тоже познакомилась за те годы, что там училась. Наличие такого числа разных единомышленников со всего света меня очень сильно поддерживает.

Нельзя не признать, что кое-что пришлось изменить, чтобы легче справляться с тем огромным количеством людей, которые сейчас стекаются в Майсор. Некоторые скептики заявляют, что с тех пор, как Гуруджи нас покинул, стиль изменился. Большинство этих людей или никогда не учились в KPJAYI, или давно туда не возвращались. Потому, что я сама наблюдала, учение течет через Шарата в таком же чистом виде, как этого хотел Гуруджи.

Что вы смогли почерпнуть из занятий у Гуруджи и Шарата, если говорить о преподавании йоги?

Самое важное, что я поняла: перед тем, как идти кого-то учить, нужно углубиться в собственную практику. Гуруджи и Шарат всегда нам говорили, чтобы мы сначала десять лет ежедневно занимались, прежде чем что-либо передавать другим. Это значит не меньше десяти тысяч часов своей практики – сравните с курсами по двести часов, которых у нас в последнее время появилось огромное количество. Преподавание йоги – это на самом деле лишь продолжение нашей собственной практики, так что оно должно естественно развиваться в течение долгого времени.

Они также подчеркивали, как важно не отказываться от личной практики ради преподавания. Шарат каждый день встает в час ночи, чтобы позаниматься самому перед тем, как учить нас в Майсоре. Его пример всегда меня вдохновлял и давал мне силы продолжать каждый день заниматься. Временами это бывает тяжело, но всё равно в человеческих силах. Практика – это передача энергии, поэтому она получается только, если твоя энергия не перестает течь. Ежедневная практика в сочетании с полным графиком преподавания невозможна без того, чтобы чем-то жертвовать, но такой пример нам подали Гуруджи и Шарат. Для меня труднее всего, что приходится жертвовать часами сна, но это всегда того стоит… (хотя я не просыпаюсь в час ночи!)

Ещё они дали понять, что надо найти одного учителя или гуру. Как только мы пройдем этап «медового месяца», то возникают настоящие трудности,как на уровне тела, так и эмоциональные. Я усвоила, что для истинного погружения приходится полностью довериться учителю. Когда я сталкивалась с серьезными эмоциональными и физическими препятствиями, я часто была готова всё бросить. Они мне показали, как важно попасть к преподавателю, который оказался в силах всё это пройти с начала до конца и может провести вас дальше. Были моменты, когда происходили фундаментальные сдвиги и я видела проблеск света, к которому может вести практика. Легко всё спроецировать на учителя, обвинить его в проблемах, которые у вас всплывают, и искать более комфортные условия. Однако именно в эти тяжелые периоды важно по-настоящему доверять практике и способности учителя провести вас сквозь неё.

Кроме того, я во время двух поездок каждый день ассистировала Шарату на занятиях, а две другие провела на месячном курсе для инструкторов. И то, и другое дало мне бесценный опыт для того, чтобы преподавать. Это не только навыки, необходимые для правки, но и, что важнее, умение держать энергетическое пространство для людей – то, что невозможно описать в книге или в видео на Youtube. Это не что иное, как передача энергии от учителя к ученику.

За всё свое пребывание в Майсоре я ещё немало времени провела у входа, сидя там после того, как заканчивала практику, и наблюдая за тем, как они вели занятия. Вероятно, именно это мне дало больше всего. Гуруджи и Шарат всегда с полной доброжелательностью относились ко всем ученикам. Это было для меня самым лучшим уроком того, как преподают от всего сердца. Учить людей этой практике – призвание, и они показали мне, как это делать, находясь в пространстве любви и преданности.

Джиллиан, мне хотелось бы развить тему «энергетических сдвигов» и услышать твои мысли по этому поводу. В непосредственной передаче от учителя к ученику есть что-то не поддающееся описанию. В чем её отличие от других подходов, и почему это неотъемлемая составляющая вашей традиции?

Лично я пришла в йогу с телом, в котором были заключены многочисленные душевные травмы и сильнейший страх. Как я уже упоминала выше, во время большей части очистительных кризисов мой разум не понимал, что со мной происходит. Тем не менее, я остро чувствовала, что мне надо учиться у живых учителей, которые могли бы меня провести сквозь все стадии.

Много споров о том, откуда именно возникла практика, но достаточно сказать, что она уже давно существует. Гуруджи преподавал в Майсоре более семидесяти лет, распространяя учение Кришнамачарьи. Шарат двадцать с лишним лет впитывал знания и энергию Гуруджи, а теперь решил посвятить свою жизнь передаче этого наследия.

Научиться объяснять асаны нетрудно, но в этом смысла мало. Если вы хотите использовать эту практику для глубокого исцеления, то есть по назначению, вам придется искать учителя, который полностью на себе прочувствовал её действие. Практика на самом деле – это работа с дыханием, которой может обучить только человек, понимающий её на энергетическом уровне. Лишь тогда преподаватель может что-то существенное передать ученикам.

Отдельный вопрос: что могут сделать читатели, у которых нет возможности каждый день ходить на майсоры, чтобы развить практику и лучше изучить себя?

Я бы всем советовала попробовать съездить в Майсор и поучиться в KPJAYI. Энергия, которой вы наполняетесь в этих поездках, помогает вам самим энергетически не истощаться. Но я понимаю, что не для всех это осуществимо. Я всегда занималась самостоятельно вне Майсора, как и многие мои знакомые из этой среды во всем мире. Это, конечно, не просто…

Если вы не можете доехать до Майсора, постарайтесь где-нибудь найти опытного преподавателя, с которым вы можете выстроить отношения и регулярно встречаться. Заниматься намного легче, когда у вас есть возможность периодически выходить на связь с учителем как на энергетическом, так и на практическом уровне. Ещё очень полезно иногда черпать силы в обществе единомышленников.

Я, к сожалению, хорошо знаю, как бывает трудно всё время заниматься самому, но здесь есть и свои преимущества. Такие занятия могут вам дать глубину понимания, которой нельзя достигнуть в присутствии учителя, который вам создает пространство. К тому же это помогает не сравнивать учителей, ну и так далее – вы не тратите силы на то, чтобы чего-то избегать.

Если говорить ещё конкретнее, такой совет: старайтесь не думать о том, что надо каждый день делать всю практику. Постарайтесь приучить себя к тому, что вы просто каждый день разворачиваете коврик и по мере выполнения смотрите, что происходит дальше. Практика настолько безусловно основана на личном опыте, что надо брать за неё ответственность, где бы мы ни были.

Ещё вам может очень помочь изучение какой-нибудь литературы о йоге. Лично мне кажется, что проще всего начать знакомство с философией йоги, читая «Йога-сутры», «Бхагавад-гиту» и Упанишады в переводе Экната Исварана.

Еще какие-нибудь мысли напоследок, Джиллиан?

Мне всегда казалось, что в простоте предписания Гуруджи «99% практики, 1% теории» содержится вся суть практики. Шарат тоже без конца приводит нам эту цитату. Они не хотят, чтобы мы сидели и вели философские беседы о достижении просветления и смысле жизни. И они не выступают за то, чтобы мы пропускали асаны и брались за пранаяму и другие упражнения, пока мы не готовы.

Вместо этого они призывают нас делать асаны, и практика будет постепенно, естественно развиваться: и на коврике, и вне его. Это другое любимое изречение Гуруджи: «занимайся, и всё придет».

И в завершение скажу, что и у Гуруджи, и у Шарата всегда было превосходное чувство юмора. Это так важно: не принимать слишком всерьез ни себя, ни свою практику. Так что не расставайтесь с чувством юмора! Аштанга – это чудесный дар, которым надо дорожить и пользоваться с радостью.

Источник: http://www.ashtangaparampara.org/gillian-mooney.html